Гайдамаки Национально-освободительное разбой

Пожалуй, ни одна война в истории Украины не пользовалась таким вниманием, как движение гайдамаков. Особенно - в советское время. Даже победы Богдана Хмельницкого занимали в этом ряду сравнительно скромное место, и подавались они небольшим разделом в достаточно скромном по объеме "местном" учебнике. Хмельницкий что - он до конца 30-х годов вообще считался "выразителем интересов эксплуататорских классов", хоть и сыграл определенную положительную роль в "воссоединения братских народов".

То ли дело - гайдаматчина, воспетая в одноименной поэме Тараса Шевченко, которую школьники проходили на уроках литературы в 8-м классе. Здесь и "народное восстание" самых «низов», и некоторые его специфические черты, которые и будут рассмотрены ниже. Особенно удивительного в этом нет. Мифы культового произведения как нельзя лучше перекликались с большевистский мифотворчеством, и также, как и остальные, могли отлично послужить "делу воспитания советской молодежи" в нужном "партии и правительства" духе.

Ну, например, кульминационная сцена встречи главного героя, сотника Гонты в захваченной Умани со своими сыновьями, имевших несчастье состоять учениками иезуитского коллегиума. Что, само по себе, в общем-то, не считалось зазорным в среде украинской (даже православной) шляхты - к сожалению, уровень подготовки в "брусьях" родной церкви далеко отставал от школьных наработок "еретического" Рима. Недаром в подобном "коллегиуме" во Львове в свое время учился даже большой Богдан. Но тут же "идет война народная, священная война"? Поэтому гайдамацкий вождь грозно спрашивает детей:

"Почему ляха не приносили

почему мать НЕ убили

ту проклятую католичку,

что вас родить? "

Ребятам, судя по всему, не приходит в голову резонный вопрос в ответ: "А чего ты, папа, сам женился в свое время на" той проклятой католичке ", нашей маме - и" породил "нас вместе с ней, а потом согласился отдать на обучение к католикам? ». Вместо этого испуганные подростки лепечут "будем резать, папа". В смысле - "проклятых ляхов» - о согласии убить собственную мать, вроде бы, ничего не говорится. Но Гонта такое половинчатое признание не впечатляет - и он, как и подобает "народному герою", приносит в жертву родительскую любовь ради "священного дела". В результате чего оба сына отправляются в "другой мир". А сам «герой», чтобы уменьшить любимым занятием свое горе, приказывает вдогонку за ними отправить и всех их товарищей - учеников коллегиума. И десятки мальчишек, виновных лишь в том, что они либо католики, либо обычные православные, ученики в "плохом" заведении, живьем бросаются в близлежащие колодцы ...

Какое! Павлик Морозов и Тарас Бульба отдыхают. Образ пионера-доносчика, на котором воспитывали советских детей, учил последних предавать "неблагонадежных" родителей. Герой Гоголя убил своего сына - но только после того, как он не просто перешел на сторону врага - но и выступил с оружием в руках против бывших собратьев. А тут отец убивает своих детей просто "ради идеи", перед этим призывая тех поступить матереубийство! А дальше - "оснований нужно", вместо "ляхов" - "классовых врагов" для будущего "построения коммунизма". Или такое же "построение" - но уже "независимого государства" у любителей "Гайдамаки" из ОУН-УПА. Также восторженно читали Шевченко, и мало чем отличались и по сути, и по методам от своих "заклятых друзей" из НКВД.

"За свободу" воюем, карман набиваем ...

Вообще, гайдаматчина эпизодом 1768 не исчерпывается, зародившись как минимум, за 35 лет до описываемых событий. Правобережная Украина, осталась за многочисленными договорами с Россией за Речью Посполитой, чуть поправилась после Руины, все эти годы явно не была "островком стабильности". Потому как причины, которые привели к восстанию Богдана Хмельницкого - засилье магнатов, тяжелая барщина, угнетение православной веры - остались. Как и сопротивление всему вышесказанному со стороны населения. Последнее, правда, уже не приобретало масштаба времен 17 века. И, правда - любой нормальному человеку (даже вместе с семьей) гораздо проще было перебраться в Гетманщину - чем участвовать в опасных и малоперспективных восстаниях.

Поэтому, после разгрома войсками Мазепы движения белоцерковского полковника Семена Палия, на этой территории, собственно, не оставалось даже бывшего казацкого "полкового" разделения - как и самих организованных настоящих казаков. Чего не скажешь о мелких шайках, которых не принимала даже Сечь. Они изредка рядились под Робин Гудов - но чаще просто кормились за счет "экспроприаций" чужой собственности. А для облагораживания таких действий в чужих и собственных глазах выбирали объектом разбоя чаще польские усадьбы. Опять же, после успешных "эксов" можно было "пойти за границу", на Левый берег, чтобы отсидеться от преследований польских "правоохранителей" и прогулять награбленное. Благо, "защитникам православной веры" оказывали покровительство и монахи, и казацкая беднота. И даже царское правительство смотрело на такую ​​практику "сквозь пальцы". Действительно, "орлы у своего гнезда не охотятся", а держать наготове "щуку, чтобы польский карась не дремал" никогда не помешает - на случай, если господа снова "оборзеют" против Москвы. Все вышеперечисленные понятия и стали обозначением термина "гайдамаки"

Я тебя породил - ты меня и убьешь

В это время от прежней военной мощи Польши оставались только «рожки да ножки». На всем правом берегу насчитывалось всего от одной до четырех тысяч человек регулярного войска. Деньги на содержание других сил не давал жадный и упрямый сейм, с его благородным "либерум вето" - право любого шляхтича блокировать любое решение этого органа, пусть даже и принято абсолютным большинством голосов.

С другой стороны, воевать по мелочи и всерьез было любимым занятием гордых господ. Пожалуй, больше ни в одной стране мира у знати не было практически официального права устраивать "рокош" (мятеж) - в случае, если она решала, что королем попираются его свободы и привилегии. Последнему очень способствовала и слабость регулярной армии - на фоне многочисленных «жен» отдельных феодалов, так называемых "надворных милиций". В последние чаще всего и записывался плохой местный люд - в том числе, и с "проклятых схизматиков" -православних. По тем же резонам, по которым почти все обладатели набирали в свои гвардии "инородцев" - чтобы с их помощью было удобнее воевать и против местных соперников, и против бунтует населения. Понятно, что украинцы с гораздо большим удовольствием резали вражескую польскую шляхту - в интересах таких же шляхтичей-нанимателей.

В междоусобной смуте 1733-35 годов, вызванного соперничеством за королевский престол магнатского и российского ставленников - Станислава Лещинского и Августа III Украинский "наемники" сыграли весьма заметную роль. Тем более, что на последнем этапе к ним присоединились и вернулись на Украину изгнаны после Полтавы запорожцы. Правда, последние вернулись на Сечь после победы пророссийского кандидата в короли - а вот засилье гайдамаков в польских "милиция" продолжало сохраняться. Время от времени их "свободные" коллеги поднимали более или менее значительные бунты, часто к ним присоединялись и "наемники" - но до масштабов настоящей войны эти акции доходили редко.

Между тем, Речь Посполитая все больше подпадала под фактический протекторат России - в этом смысле, почти не отличался от положения на Гетманщине. Особенно это стало заметно при последнем польском короле - Станислав Понятовский, избранного при российской военной и дипломатической поддержки в 1764 году. Дошло до того, что российские войска заняли Варшаву, попросту арестовали руководство Сейма - и заставили депутатов принять резолюцию, объявляет равенство вероисповеданий. После чего "ограниченный контингент" практически никогда и не исчезал из страны гордой, но бессильной шляхты - и даже значительно увеличивался в размерах "по добровольной просьбе" затерроризировано российским послом польского Сената.

Последний крестовый поход

Такая ситуация вызвала протест поддержанного Францией и Австрией антироссийской ультра-католической знати - поднявшая мятеж под названием "Барской конфедерации". Ее сосредоточением на Правобережье и стала местность с центром в Умани. Началась гражданская война - как правило, с использованием наемных "надворных казаков" фактически тех же гайдамаков, хотя и "приручнних". А когда распоясались господа решили показать местным православному населению, что ни в грош не ставят принятые в Варшаве новые законы - началось сопротивление уже гайдамаков настоящих, свободных.

Его "катализатором" послужило известие о так называемой "золотой грамоты" Екатерины II, обнародованной настоятелем игуменом православного Мотронинского монастыря близ Чигирина Мелхиседеком Значко-Яворским. В этом манифесте императрица якобы велела "бить жидов и ляхов" ради торжества православной веры и присоединения Правобережья к России. Надо заметить, что именно эти, без исключения, идеи и стали основой вспыхнула потом "Колиивщины" - восставшие воевали под лозунгом "смерть евреям и полякам - даешь российское подданство".

Лидером гайдамаков стал запорожский сотник Максим Железняк, у которого издавна были сильно натянуты отношения с казацкой старшиной. Что даже заставило его временно стать "послушником" Мотронинского монастыря. Но после благословения игумена Мелхиседека, Максим, аки Пересвет, решил поменять рясу на саблю руководителя "последнего крестового похода". А после присоединения у него "надворных казаков" Гонты движение приобрело огромный размах. Столь большой - вызвавший обеспокоенность уже не только "барских" конфедератов - но и пророссийски настроенной польской знати, и даже Петербурга. Ну правда - зачем Екатерине было на тот момент отторгать от Польши правый берег Днепра с еще достаточно сильной и зловредной ?? шляхтой, что требует постоянного обуздании - если императрица и так контролировала всю Польшу помощью "карманного" короля-ставленника?

Гайдамаков еще терпели, пока те просто разрушали замки конфедератов и громили их отряды. Но когда дошло до форменного геноцида всего неправославного населения и тактики "выжженной земли" - здесь уже невольно задумаешься. Ну кому нужна новая "Руина" - кроме оголтелых фанатиков-отморозков? А ведь после захвата Фастова, Черкасс, Канева, Корсунь, Богуслав, Лисянки там было вырезано все местное неукраинском населения. И украинский-униатов постигла та же печальная участь. В Лисянке на воротах костела повесили ксендза, еврея и попал под горячую руку пса, а рядом написали: "лях, жид и собака - все вера однака". О зверствах, творимых в Умани, на несколько лет превратилась в пустыню, известно почти всем - с шевченковской поэмы.

А тут еще Железняк объявил себя "гетманом" Правобережье - что для императрицы было как "красная тряпка для быка". Действительно, только в 1764 году удалось спровадить в почетную отставку последнего гетмана Украины, образованного "европейца" Разумовского - а здесь началась примерка булавы "сорвался с тормозов" разбойником и фанатиком-извергом.

Поэтому, ответ вердикт Петербурга на панический призыв о помощи лидера "пророссийской" польской партии графа Браницкого был краток: "Извести разорителей". Что и было с успехом выполнено командующим российским экспедиционным корпусом (первично направленного для борьбы с конфедератами) генералом Кречетникова. Разгромленных гайдамаков частью отдали на расправу королевской власти - частью (российских подданных) отправили в ссылку в Сибирь.

война измены

Вообще, однозначно положительных героев в той давней истории практически нет. Даже не то, что в смысле какого-то гуманизма - но, хотя бы, верности данному слову. "Вероломство» - вот девиз гайдамацкой кампании - со всех ее сторон. Правда, пример такого незавидного поведения каждый комментатор обычно приводит с «вражеского» лагеря. Так, в настоящее время чаще всего можно встретить осуждение "измены Кречетникова", обманом захватил лидеров восстания. Так, из песни слова не выкинешь - Гонта сотоварищи (Зализняку тогда удалось на время ускользнуть) действительно связали сонными. После того, как те мертвецки напился в гостях у "союзников", которым собирались идти "воевать Польшу" и дальше, выбрав очередной целью Бердичев. Но, по большому счету, гайдамаки сами изобрели миф о безоговорочной поддержке их зверств императрицей - и сами в него беззаветно поверили. Российский генерал просто не стал их убеждать - а обманулись они сами.

Тем более, что выполнить свой долг иначе Кречетников просто не мог. Ведь его отряд (кстати, состоял прежде всего из донских и запорожских казаков) значительно уступал воинству Гонты и Железняка, который имел к тому же 15 пушек. А так "водку - как инструмент победы" придумал отнюдь не русский военачальник. С помощью повозок с "водкой", оставленных при мысленном отступлении победил полки Мартына Пушкаря под Полтавой гетман Выговский. А уже пленения Семена Палия Мазепой на "братском пиру" (с последующей ссылкой доблестного полковника в столь ненавистную сим патриотом москальскую Сибирь) - это вообще «классика жанра», в деталях повторена через шесть с лишним десятилетий.

Куда заметнее настоящая измена "народного героя" Гонты. Который, в общем-то, давал присягу на верность своему сюзерену в качестве начальника его "надворных казаков". И отправляясь из Умани со своим отрядом, обещал том разбить гайдамаков. "Власовцы", по крайней мере, набирались из числа пленных - а чтобы так сразу, переходить на сторону врага с оружием в руках ... Нет, конечно, "верность народу" - вещь хорошая. Но верность слову и присяге (за которые, кстати, много лет получаешь очень хорошее жалованье и даже село с крепостными) - тоже штука важная. Не потому сотник-перебежчик с такой яростью убивал всех (включая и сыновей), кто по его мнению был "недостаточным патриотом» - а также тех, с которыми прежде сидел за столом на банкетах, танцевал на балах и другое? Ленин как-то заметил о Дзержинского, что "этот поляк хочет выглядеть русским больше, чем Лев Толстой". Так и бывший верный соратник католиков и поляков стал их злейшим палачом, затмил в своих кровавых "подвиги" даже действительно угнетенных шляхтой восставших крестьян. И с этой точки зрения Гонта казнили бы даже в просвещенном 20 веке с его "Женевскими конвенциями" о военнопленных - как предателя и виновника "преступлений против человечности".

Можно заметить, что и "третья сторона" - сами поляки - выглядели не более симпатично. Так, при осаде Умани собрались в городе конфедераты почти не помогали малочисленном польскому гарнизону - кроме горстки регулярных войск стены защищали только местные евреи. Пока губернатор Младанович, соблазнившись обещанием гайдамаков пощадить поляков, не приказал открыть ворота. Победители действительно сдержали слово. Целых три дня - пока проводили "зачистку" 3 тысяч евреев в лучших традициях Холокоста. Конечно же, не гнушаясь их деньгами и имуществом. В "газовых камер" и "душегубок", правда не дошло - хватало и пик с ножами - только детей разрывали на части на глазах у родителей. Впрочем, и повзрослевшим детям порой предлагали выбор: "Убей мать - и мы оставим тебя в живых". Упоминание о последнем эпизоде, например, вошло в пьесу известного украинского драматурга Ивана Кочерги "Алмазный жернов». А уже потом "доблестные защитники народа" начали массовую резню (с попутным вымогательством) поверили им "ляхов". Красивых девушек, правда, обычно перед смертью еще и насиловали. Вот так закончилась некрасивая история с многократно-многосторонним вероломством которые забыли о воинской чести поляков и их врагов.

Вернутся из небытия тени изуверов?

С разгромом "Колиивщины" движение гайдамаков достаточно быстро сошло на нет. Православным монастырям, прежде обильно подкармливали "борцов за веру" сначала решительно указали на недопустимость подобного - а потом вообще "секуляризованной" (отобрали) в них имения с крестьянами в госсобственность. Запорожские казаки и раньше не слишком симпатизировали полуразбойной "черни" - и при появлении ее на своих территориях быстро возвращали "статус кво" силой оружия. И российская армия больше не собиралась смотреть сквозь пальцы на "отмороженных" союзников-живодеров.

В конце концов, эпоха религиозных войн в 18 веке уже сошла на нет. Гуситское движение, "Варфоломеевская ночь", страшная "Тридцатилетняя война" в Германии (после которой в некоторых областях осталось только 20% населения) научили и народ, и обладателей Европы: вести такую ​​борьбу - бесполезный, расточительный и самоубийственный мазохизм. (Впрочем, судя по Югославии, к братьям-славянам это еще не дошло). Так что последний крестовый поход гайдамаков был уже неуместным, слишком кровавым, и, по сути, абсолютно бессмысленным рудиментом проходит старины.

Ведь гордая Речь Посполитая и так уже была полуколонией Российской империи. А с разгромом конфедератов русской армией и ее союзниками-поляками, с последующим вступлением в законную силу закона о равенстве вероисповеданий исчезла и религиозная основа недовольство православного населения. Не «беспредел" восставших, а цивилизованный боевые действия войск Суворова, привели к окончательной победы над шляхтой. И в 1768-72 годах, когда большой полководец еще в чине полковника довел дело до "первого раздела Польши". И в году 1794, когда получил за эту победу чин фельдмаршала военачальник взял штурмом Варшаву - после чего она на 125 лет потеряла независимость. А украинские земли Правобережья навсегда избавились польского гнета.

Плохо одно - несмотря на то, что все участники тех событий давно "стали просто землей и травой" - до сих пор жива мифилогия, почти не изменилась с тех времен. И подобно возбудителям опасных болезней, вырываются на свободу при раскопках могил жертв эпидемий, может (и все еще приносит) немало вреда. И кто знает, не состоится еще одна вспышка лишь слегка заглушенной религиозной или межнациональной розни на Украине - особенно, с ростом недовольства населения, вызванного кризисом? Чтобы этого не произошло, пожалуй, стоит заниматься не романтизацией "народного восстания" - а чаще вспоминать крики замученных людей, пепелища Умани и других городов, колодцы, забитые трупами. И - неизбежную заслуженную кару изуверам, которые считают, что можно служить и христианскому народу, и Богу Любви путем кровавых убийств-жертвоприношений ...

Ты не читаешь наш Telegram ? А зря! подписывайся

Похожие